Читаем без скачивания Мир, в котором меня ждут. Ингрид - Екатерина Каптен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Георг Меркурий подошёл к ней.
– Да, сборы – значит, сборы.
– Вы отправляетесь на… войну? – неожиданно для себя спросила Ингрид.
– Нет, я думаю, небольшое сражение.
– Неужели произошло это?
– Что «это»?
– Демоническая атака?
– Да, поэтому мы отправляемся, чтобы расследовать место прорыва поля и закрыть его как можно скорее.
– Это всё из-за Чумного?
– Когда вы сказали, что видели Чумного Доктора, мы сразу всё поняли. Княгиня отослала весть на границу, Харальд Тиллит отправился искать, где брешь в поле. Как вы видите, Харальд пришёл прямо во Дворец. А если флотилия Харальда приходит сразу во Дворец, значит, отправляться надо срочно.
– Неужели вы… вы все можете там погибнуть? – Глаза Ингрид расширились.
Георг Меркурий задумался.
– Нет, мне есть ради чего возвращаться сюда. Главное – молитесь обо мне.
– Я буду это делать! Ради вас! Ради возвращения!
– Харальд Тиллит говорит, что брешь небольшая, мы можем затянуть её быстро, но для этого нужна скорость. И юных с собой берём, бесценный для них опыт.
– Я вас задерживаю здесь? Берегите себя, пожалуйста! – Ингрид взяла его руку, слегка сжала и отпустила.
Георг Меркурий погрузился в лодку. На галерее почти не осталось воинов, за малым исключением все уже сидели в лодках. Последними в сторону пришвартованного корабля шли пар Диакирин и Харальд. Взгляды Ингрид и Харальда пересеклись, вновь возникло то самое замирание времени, прерванное необходимостью скорее отправляться в путь. Пар и архистратиг поднялись на борт.
Корабль Харальда вышел вперёд, за ним потянулись лодки. Они выстроились в клин, как гусиная стая, поднялись выше, повернули в сторону озера и поплыли по воздуху, исчезая за снежными вихрями. Все собравшиеся на галерее провожали взглядом и крестили в дорогу своих братьев, сестёр, друзей, наставников. Когда флот стало не видно, Ингрид повернулась уходить. На галерее среди учеников стояла и Княгиня. Из-за малого роста, скромного платья под цвет ликейной формы и безмолвности она совсем не выделялась.
Дворец внутри опустел и помрачнел. Древо светилось совсем тускло. Ученики Ликеи и девушки двух орденов Академии – а остались только они – тихо и без разговоров перемещались вдоль стен. Из преподавателей остались только некоторые женщины, Николас Трисмегист, Уранос Пифагор и Демис Ураномонопатис. И тишина давила, и любой звук сотрясал воздух так, что всякий боялся стать его источником.
За ужином Уранос Пифагор объявил, что приказом Её Величества на неопределённый срок количество занятий сокращается, классы объединяются, время желательно проводить за самоподготовкой и изучением материалов, которые освоены плохо. Для Ингрид такой расклад был, наверное, наилучшим, поскольку теперь она могла старательно догонять сверстников по учёбе, но явно не такой ценой. По завершении трапезы снова все читали молитвы с девяностой страницы молитвослова, а правило возглавляла Фрейя Левкайя.
После ужина Ингрид гуляла с Нафаном по парку.
– Я не знала, что твоя старшая сестра учится здесь, – сказала она ему.
– А где ей ещё учиться? Я же вроде говорил про неё, – ответил он.
– Говорить-то ты говорил, но её вчера не было на твоём дне рождения.
– Мы крепко поссорились в августе. Я в пылу ярости бросил ей, чтоб она не смела подходить ко мне. А она же принципиальная, поэтому и не пошла на день рождения. Потом с родителями провела остаток вечера.
– А почему она отправилась на битву? Ей всего пятнадцать же. – Ингрид прикинула, что Гелла всего-то на полтора или два года её старше.
– Она стратиг. Если она учится в доме Стратигов, то обязана выйти на битву.
– И ты хочешь сказать, что девочки тоже сражаются с мечом в руках?
– Не совсем. На поле битвы они появляются крайне редко, всё же девушки, даже стратиги, не должны этого делать без необходимости. Вообще молодых бойцов не пускают на битву. Они в панике только хуже сделают.
– В бой идут одни старики?
– Почему старики?
– А, Нафан, это у нас на земле есть фильм такой, там про лётчиков во время Великой Отечественной войны.
– Понятно, ты часто так рассказываешь нам про ваши фильмы и мультфильмы, часто их цитируешь… А мы тебя и не понимаем.
– А что же тогда делают девушки на битве?
– Изучают стратегию боя, тактику. Смотрят, как действуют профессионалы. И вообще, есть множество специальностей, с которыми женщины справляются порой лучше.
– Рожают детей? – быстро пошутила Ингрид.
– И это в том числе, – улыбнулся Нафан.
– Всё равно не понимаю, что делать на военной специальности девочке.
– К сожалению, не знаю, как это у вас на земле, но у нас здесь такой порядок, что наследник должен пойти именно в орден Стратигов. Он не может отправиться в орден Геометров. Только для ордена Философов могут сделать исключение, но тогда он лишается права наследования своего княжества.
– А княжеств на юге и на севере по числу фамилий?
– Всё верно. Юг делится на двадцать два княжества, а север – на двадцать четыре. Наше княжество носит фамилию Фосфоросов, мой отец сейчас управляет им, поскольку его старший брат, который долгое время управлял родом, скончался, не оставив наследников – ни сыновей, ни дочерей. Поэтому теперь моему отцу-учёному пришлось занять место брата. А управление княжеством – это сомнительное удовольствие. Ты там и главный рыцарь, и судья.
– Подожди, в твоей семье ты же наследник?
– А вот и нет. Гелла старше. Она родилась первой. Наследником становится перворождённый, независимо от пола.
– А, вот оно как.
– У нас принято считать, что если перворождённый – сын, значит, этому роду сейчас необходимо расти, а если дочь, значит, укреплять традиции.
– Значит, Гелла старшая, ей всего пятнадцать, она обязана пойти в орден Стратигов и учиться военной специальности, – резюмировала Ингрид.
– Да, именно так. Женщин-рыцарей даже больше боятся, – заулыбался Нафан. – Если во главе княжества стоит женщина, то обычно и порядка там больше.
– Это почему же?
– Просто женщины-воины строже мужчин. С ними не забалуешь. И вообще, Архонт ведь у нас женщина.
– А ты в какой орден хочешь пойти?
– Тоже в Стратиги, конечно. Мой отец был растерян, когда ему пришлось занять место старшего брата. Вот уж чем он не хотел заниматься, так это быть главой княжества. Мой отец ведь алхимик, был лучшим учеником у Николаса Трисмегиста в то время!
– А он давно преподаёт?
– Николас Трисмегист? Конечно. Он сменил два имени. Ему больше ста лет! А может, и сто пятьдесят…
У Ингрид глаза на лоб полезли.
– Он очень хорошо выглядит для своих лет, – сказала она.
– Так вот, Ингрид, – продолжил Нафан, – у семьи должен быть запасной вариант. Если с моей сестрой что-то случится или если она выйдет замуж за первородного, а я пойду в другой орден, то мне будет затруднительно.
– Значит, твой отец тоже учился в ордене Стратигов?
– Не совсем. У нас в семье возникла тяжёлая ситуация. Мой отец всегда интересовался горным делом, металлами и камнями, а чтобы продолжить совершенствоваться в этой сфере, он пошёл в орден Геометров. Это орден науки, разработок, хозяйского учёта, казначейства, торговли. Геометры, то есть землемеры, занимаются вопросами обеспечения жизни в мирное время, улучшением жизни всех сословий, как дворян, так и крестьян. В том числе делами призрения и милосердия. Почему, как думаешь, в форме Геометров – голубой и коричневый?
– Могу только догадываться.
– Коричневый – цвет земли, смирения, труда, а голубой – цвет небесного милосердия.
– Давай дальше о твоём отце.
– Да, точно. Так вот, отец мой учился на Геометра, потому что не видел своей жизни без горного дела. И много лет он посвятил изучению металлов…
– Да, ты говорил, что он улучшил металл, который необходим для перемещения…
– Совершенно верно! И ничто не предвещало беды. У него был старший брат, у которого было пятеро детей, вопросов с наследством и не стояло, но… Три дочери, когда вышли замуж, лишились права стать наследницами всего княжества, поскольку вступили в наследство земель своих мужей. У нас
